Генеральный директор, генеральный конструктор «ГРЦ им. В. П. Макеева» Владимир Дегтярь рассказал журналисту телеканала «ОТВ-Миасс» Михаилу Тютёву о том, какие планы оборонное предприятие строит в период введения санкций против России, как это скажется на производстве продукции и даст ли толчок к развитию обороноспособности страны. Так же Владимир Григорьевич высказал свое мнение о том, чего именно стоит остерегаться России и к чему нужно быть готовыми. 
Главный ракетчик Миасса, генеральный директор ГРЦ им. В. П. Макеева Владимир Дегтярь о санкциях и дальнейшем развитии предприятия. Фото: ya.ru.
— Владимир Григорьевич, после всех санкций, которые были введены США и Евросоюзом по отношению к предприятиям России, теперь уже зазвучали санкции в адрес некоторых предприятий военно-промышленного комплекса. С Вашей точки зрения, как будет чувствовать себя ваш холдинг, в частности у нас в России?
— Да, на самом деле санкции были применены и в отношении некоторых предприятий, которые работают в оборонно-промышленном комплексе нашей страны. Но эти предприятия разнятся, например, с нашим холдингом, с нашей интегрированной структурой. То есть мы в основном, на 90 процентов, занимаемся именно гособоронзаказом. Естественно, гособоронзаказ направлен на создание оружия для нашей страны и никоим образом для каких-то других стран.
По словам Владимира Григорьевича, в то же время продолжается техническое сотрудничество с Бразилией и Индией. Это связано с тем, что данные страны входят в состав БРИКС, поэтому никаких санкций нашей стране они не предъявляют, работа, которая велась с ними на протяжении многих лет, продолжается. Но санкции, введённые со стороны стран НАТО, влияют на электронно-компонентную базу, которая, также по словам генерального конструктора, в 90-е годы была несколько «опущена».
Начиная с советских времён и уже на сей день идеология предприятия была направлена на то, чтобы применять только отечественные компонентную базу и материалы на сырьё. А прежние комплексы, которые состоят сегодня на вооружении, используют импортные элементы, включая украинские. Особенно это касается вопросов системы управления и систем прицеливания.
— Сегодня это не секретно, об этой операции можно говорить. Мы сотрудничали с киевским заводом «Арсенал», который предоставлял нам элементы системы прицеливания для бортовой части ракеты и для корабельно-ракетного комплекса. На сегодня мы нашли варианты замещения этого предприятия.
— А вы уже прекратили это активное сотрудничество?
— Сотрудничество уже прекращено. Причём прекращено это было не прямо-таки в феврале, когда начались эти события, а ещё в прошлом году мы начали прогнозировать варианты развития. Я несколько раз приезжал в Киев для того, чтобы уточнить позицию этих предприятий ещё в прошлом году. И мы приняли решение, что надо будет отходить от Украины именно вот в этой части. Был там Киевский радиозавод, где мы делали элементы систем управления, это последний комплекс, который находится на вооружении в северо-восточной группировке, это ракета ТРИМ-40 и это то, что сейчас находится на вооружении «Синевы».
— Скажите, вы прекратили это сотрудничество. Кто, по-вашему, должен больше сожалеть по этому поводу — вы или, наоборот, Киев?
— Я думаю, что украинские коллеги. Потому что деньги, которые мы платили за эту работу, достаточно серьёзные. А теперь эти деньги остаются в стране.
Владимир Григорьевич даже смог назвать два предприятия, которые способны заменить киевский «Арсенал» — это ЛОМО (оптико-механическое объединение Санкт-Петербурга) и Уральский оптико-механический завод. Работа с ними уже велась и сегодня продолжается в этом направлении.
— То есть достойная замена поставщику?
— Абсолютно достойная.
— А с точки зрения сотрудничества в какой-то научной части, существовало ли оно у вашего холдинга, у ваших специалистов, и в каком состоянии сейчас находится?
— Да, в основном, наши усилия, в частности от научно-технического сотрудничества с Европейским космическим агентством. Теперь, скорее всего, у них какие-то изменения. Хотя, ученая среда — она такая. С Китаем у нас определенные работы, которые мы вели, но это уже санкций никаких не касается. То есть вся работа, которая была направлена на создание космических аппаратов. Особенно при создании космического аппарата «Компас», который до сих пор летает, и не один, мы запустили с собственными ракетами. Но это очень маленький процент деятельности нашего предприятия. Конечно, жалко, если эти отношения прервутся, но мы мало чего потеряем.
— Вы знаете, по аналогии, что ли, с сельским хозяйством: санкции сама Россия уже объявила на ввоз продуктов питания — овощей, фруктов и т. д. из стран Евросоюза. И у нас воспрянуло духом сельское хозяйство. Может, я неверную аналогию провожу, но всё же провожу: у нас тоже получается некоторая взаимозаменяемость. Эти санкции еще помогут как-то воспрянуть технически нашим предприятиям, которые сотрудничают в области военно-промышленного комплекса?
— Знаете, у меня еще до введения санкций достаточно большой опыт работы в этом направлении. Меня всегда, конечно, несколько удивляло, что мы занимаемся вопросами приобретения не только сельскохозяйственной продукции, но и высокотехнологического оборудования, и медицинского, и в части обороны. Например, стенды для проведения испытаний различных конструкций, которые применяются в машиностроении, применяются, естественно, у нас, потому что мы машиностроители. И почему-то нам старались предложить именно импортный стенд. Я понимаю, что по некоторым параметрам они более точные, более долговечные, но мы ведь работали в советское время. Да, мы закупали единичные образцы какие-то, но сегодня, я думаю, что это будет очень хорошо в этом плане, потому что те предприятия, которые создавали эти стендовые оборудования, они воспрянут. То есть деньги сегодня пойдут именно на эти предприятия.
— Такой немного отстраненный и между тем, может быть, и философский вопрос: может быть всегда такие предприятия, как ваше — и ваше, во всяком случае, это точно, — всегда приводили в пример, что именно оно, именно вы в военно-промышленном комплексе высокого класса помогаете и устанавливаете военный паритет. Такая грозная продукция, как ваша, а вот эта военная эскалация, между тем, продолжается. Это и Ливия, и Ирак, это вот вам Украина сегодня, Афганистан. И достаточно такого простого оружия, чтобы продолжать эти войны. Как Вам кажется, чего не хватает?
— Я думаю, здесь вопрос кроется в том, что у нас есть ядерное оружие. Ядерное оружие позволяет вести себя достаточно свободно. Если взять, например, ту же Югославию, Сербию, Ливию, Ирак сегодня, слава Богу не произошло это с Сирией. Не только ядерное оружие, но и средства противовоздушной обороны. Основные средства, которые сегодня используют страны-агрессоры — это авиация и крылатые ракеты. У нас есть оружие, которое способно противостоять вот этим средствам нападения. И поэтому, пока это оружие у нас есть, никто и никогда не посягнет на территориальную целостность Российской Федерации.
По словам Владимира Григорьевича, скорее всего все усилия будут направлены на западных политиков, на подрыв страны изнутри, потому что внешние угрозы нашей стране не страшны. В конечном итоге у нас такой ядерный потенциал, который сам сможет представлять угрозу любой стране, которая захочет развязать войну с Россией. Именно поэтому, по мнению генерального конструктора, меньше внимания уделяется обычным средствам вооружения, потому что достаточно такого грозного оружия, как элементы противовоздушной обороны или ядерного оружия наступательного плана.
— Но, тем не менее, нам интересно заглянуть в эти элементы обычного вооружения, мы сегодня создаём 150-миллиметровый управляемый снаряд, который может летать на дальность свыше 60 километров. То есть если идёт сухопутная военная операция, то чем больше у тебя средств, которые позволяют не дать возможности приближения фронта к нашим войскам, тем успешнее операция вот этой страны и будет. Поэтому дальнобойные точные снаряды, управляемые снаряды, конечно, будут сегодня главенствующие.
— В октябре грядет девяностолетие Виктора Петровича Макеева. Можно ли сказать, что школа ГРЦ здесь сохранена? Вы не стоите на месте, используете старые какие-то разработки и уверенно шагаете вперед.
— Конечно, Виктор Петрович Макеев — это наш создатель, будем так говорить. И более того — он создал школу морского ракетостроения, она стала общепризнанной в мире. Создание морской ракеты сопровождается созданием очень сложной системы. Вопросы компоновки, вопросы, связанные с размещением в ограниченном объёме, точностные характеристики, характеристики энергетики, потому что ракета должна находиться в объемах подводной лодки, но и дальность у нее должна быть не меньше, чем у сухопутной ракеты. Мы создали так называемую ракету «Синева», которая сегодня производится серийно. Сейчас мы будем запускать тринадцатую партию этой ракеты, у которой мы продемонстрировали дальность на 11,5 тысячи километров. Морская ракета весом всего в 41 тонну с небольшим.
Это интересно, потому что, как удалось узнать, на такую дальность летают ракеты весом от 100 тонн. У них больше нагрузка, особенно у ракет весом в 200 тонн. А развитие школы морского ракетостроения, которое создал Виктор Петрович, связано с тем, что началась работа не только на военно-морской флот, но и на ракетные войска стратегического назначения.
— А вот без всякой «патриотической трескотни» можно просто ответить и сказать: мы не отстаем от наших зарубежных соперников? Не скажем, что врагов или союзников, просто скажем, что соперников.
— Без всякой «трескотни» можно сказать: мы не отстаем. И как превосходили, так и превосходим.
— И последнее: во всяком случае, коллективу ГРЦ, всей вашей кооперации, всему холдингу нечего опасаться в режиме работы этих санкций, что вы как-то там потеряете своё благосостояние, или напротив?
— Мы ничего не потеряем.
http://infowe7c.beget.tech/news/obshhestvo/glavnyj-raketchik-miassa-generalnyj-direktor-grc-makejeva-vladimir-degtar-o-sankcijah-i-dalnejshem-razvitii-predprijatija-4742.html
