Ранее мы сообщали, что Миасский городской суд признал врача-хирурга С. Ю. Седельникова виновным по части 2 статьи 109 УК РФ «Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей», и назначил ему наказание в виде двух с половиной лет ограничения свободы и лишения права заниматься медицинской деятельностью в течение трех лет 
История с осуждением хирурга из Миасса за смерть пациентки – иной ракурс Фото: официальный сайт ГБ № 2
На любое событие можно посмотреть с разных точек зрения. Можно попробовать взглянуть на то, что случилось осенью 2016 года, с другой позиции.
18 ноября, в пятницу вечером, в приемное отделение горбольницы № 2 привезли пожилую женщину в тяжелом состоянии с гангреной обеих нижних конечностей. После осмотра дежурным хирургом и реаниматологом больную поместили в отделение гнойной хирургии.
Стоит пояснить, что в горбольнице № 2, имеющей хирургический профиль, ежесуточно дежурят два хирурга, один из которых (ответственный) курирует наиболее сложных больных.
Утром 19 ноября пациентку с гангреной дежурные врачи ответственному хирургу под наблюдение не передали. Впервые он увидел больную только вечером 19-го, когда пришел по вызову второго хирурга в отделение гнойной хирургии в связи с резким ухудшением состояния пациентки.
Состояние женщины врач оценил как критическое: низкое давление (60/30 — при норме для гипертоников выше 140 мм. рт. ст.), одышка, синюшность кожного покрова, отсутствие сознания. На рентгеновском снимке ясно просматривалось практически полное затемнение левой плевральной полости, которое врач расценил как наличие жидкости, и встревожился: жидкость в плевральной полости могла привести к развитию острой легочно-сердечной недостаточности и, в конечном итоге, к смерти.
Больную повезли в реанимацию, но состояние было настолько тяжелым, что врач, поняв, что не довезет, решил тут же, в перевязочной, экстренно пунктировать и удалять жидкость из левой плевральной полости, чтобы облегчить работу сердца и восстановить движение крови по сосудам. Иными словами — провести реанимационные мероприятия для спасения жизни пациентки.
— Ходят слухи, что хирург «угодил медицинской иглой прямо в сердце, проткнув его насквозь», — поясняет зав. урологическим отделением Рамил Касимович Галлямов, хирург с огромным стажем. — Это утверждение в корне неверно! Врач пунктировал в максимально далеком от сердца месте — в пятом межреберье по средне-подмышечной линии. То есть именно там, где надо. Но кто же мог знать, что больная имела целый букет хронических заболеваний, среди которых была и крайне редко встречающаяся патология — дилятационная кардиомиопатия (ДКМП), сопровождаемая значительным расширением всего сердца?.. Проще говоря, вместо обычного, размером с кулак, сердца у женщины был «воздушный шарик», занимающий все пространство в левой части грудной клетки. По рентгеновскому снимку отличить данную патологию от жидкости в плевральной полости было невозможно. Мы, к сожалению, не Боги, ясновидением не обладаем. При выполнении манипуляции произошла трагическая случайность, повлекшая летальный исход. Врач не предполагал, что ранил сердце. И не мог этого предполагать!.. А патологию выявили только после вскрытия…
Алексей Абрамкин, зав. хирургическим отделением:
— Любая хирургическая манипуляция может привести к осложнениям, даже обычный внутримышечный укол. И риск возникновения осложнений тем выше, чем меньше у нас времени и технических возможностей для уточнения диагноза. У нашего коллеги со временем был цейтнот — он старался в считанные минуты спасти жизнь пациентки. И все могло бы получиться, если бы не эта редко встречающаяся и очень серьезная патология — дилятационная кардиомиопатия.
Рамил Касимович Галлямов:
— Есть врачи, которые принимают решения. Их ставят первыми хирургами. А есть те, кто уходит с линии огня. Наш коллега — среди первых: он принял решение, не ушел в сторону, а боролся до конца.
Смерть — это всегда трагедия. Для родственников — безусловно. Но и для хирурга, который самоотверженно, на свой страх и риск защищал пациентку от приближающейся смерти, хотя и не смог ее победить, — это тоже личная трагедия. Точнее сказать, трагическая случайность, которую усугубили факторы, не зависящие от врача:
— нехватка времени (на то, чтобы принять решение и действовать, судьба отвела ему около десяти минут);
— недостаток информации (о редком недуге могли поведать родные, сама пациентка, запись в амбулаторной карте, но…);
— отсутствие полного обследования (в выходной день работали только экстренные службы).
В качестве эпилога можно привести высказывание одного из посетителей местных сайтов: «Город лишился хорошего, знающего врача. А на замену кто?.. В проигрыше остались больные, которым некому будет помочь».
Ни для кого не секрет, что российское здравоохранение, испытывающее сегодня серьезные проблемы, находится под прицельным огнем критиканов. Порой претензии обоснованны, порой — несправедливы. Но не проходит и дня, чтобы информация в СМИ, так или иначе связанная с медицинским обслуживанием населения, не обрастала оскорбительными комментариями, унижающими человеческое и профессиональное достоинство медиков.
Пользователям соцсетей, щедро льющим грязь на работников лечебных учреждений, было бы нелишним подумать: а что будет, если врачи и медсестры в один прекрасный момент покинут свою работу и найдут другую, более спокойную и благодарную. К кому лечиться тогда пойдем? К бабке-знахарке?..
http://infowe7c.beget.tech/news/zdorovje/miass/vrachej-posadim-pojdem-k-znaharke-inoj-vzglad-na-istoriju-osuzhdennogo-miasskogo-khirurga-24787.html
